Ольга Шервуд

Пьеса для двух инструментов. Как зарождалась Пулковская обсерватория?

Продовольственная комиссия Военного совета Ленинградского фронта.

Обсерватория на Пулковской горе

Гравюра Гоберта, 1839

Дата публикации: 06 февраля 2025

Чтобы понять, что значит астрономия для нас сегодня, достаточно почитать телевизионную программку/посмотреть новости — передачи и сюжеты о Вселенной и космосе фактически ежедневны. Или можно зайти в Интернет — многие информационные и даже поисковые сайты завели у себя особый раздел, посвященный звездам и планетам; огромна и специально-астрономическая часть мировой Сети.

Неудивительно. Немного более 400 лет тому назад, в 1609-м, Галилей изобрел телескоп, в который увидел пятна на Солнце, горы на Луне, спутники Юпитера. И вот человечество — благодаря современным громадным телескопам, и закладываются все новые — уже изучает галактики и другие небесные объекты, свет от которых идет до нас миллиарды лет.

А еще (и тут нам с вами в отличие от иногородних особо повезло) можно сесть на автобус и приехать в действующую обсерваторию. В Пулковскую, знаменитую на весь мир. Основанную Василием Струве, в честь которого 15 апреля здесь открыли мемориальную доску. Научные достижения, история, архитектурный комплекс, Пулковский меридиан, три некрополя, сам этот холм всего в 19 км от Почтамта на юг — все есть достояние Отечества. И объект Всемирного наследия ЮНЕСКО.

Очередь на сотню метров стояла в обсерваторию все четыре дня в апреле, когда в честь Года астрономии здесь устроили дни открытых дверей. «Мы едва справились с наплывом людей», — говорит директор пулковского музея Сергей Васильевич Толбин, но чувствуется, что ему чрезвычайно приятен сей факт.

А с осени всем интересующимся астрономией просто-таки нужно спешить в Пулково снова. После десятилетней реставрации открыт один из двух Меридианных залов, в котором установлены — на своих местах! —два уникальных, просто удивительных экспоната: Большой пассажный инструмент Эртеля-Струве и Большой вертикальный круг Эртеля-Струве. Их реставрация, как и воссоздание интерьера, стала возможна благодаря грантам Министерства культуры.

Всего основных меридианных инструментов было четыре. Один разобран еще до войны, но его прекрасный объектив сейчас стоит на телескопе, который находится в центральной башне главного здания и показывается всем экскурсантам. А еще один, так называемый Меридианный круг Репсольда, в 1955-м уехал в Николаевскую обсерваторию (филиал Пулковской) работать, а в 2002-м после всей возможной реставрации стал экспонатом музея. Сама Николаевская обсерватория в прошлом году включена во временный список объектов мирового наследия ЮНЕСКО.

История этих шедевров техники началась еще до рождения самой Пулковской обсерватории. Напомню, что Василий Яковлевич Струве, директор Дерптской обсерватории с 1817 по 1838 гг., получил от Николая I указание создать под Петербургом образцовое астрономическое учреждение Российской империи. Нужно было строиться — и нужно было заказывать инструменты. Колоссальный и продуктивный опыт работы подсказал Струве, какие именно телескопы потребуются и к каким европейским механикам и оптикам следует обратиться.

Забегая вперед: прежде всего именно эти созданные Струве и мастерами Германии меридианные инструменты, «соавторы» знаменитых фундаментальных Пулковских каталогов звезд с координатами, позволили всего через тридцать лет признать обсерваторию астрономической столицей мира. Заложенные в этих инструментах принципы повторялись потом всюду. А сами они работали на российскую и мировую науку около 160 лет, вплоть до самого конца XX века. Уму непостижимо. Беспрецедентный случай в истории астрономии, а может быть, и вообще в истории подобной сложной техники. Вероятно (размышляет директор музея Толбин), его стоит занести в « Книгу рекордов Гиннесса».

Фото Zoltan Tasi
Hire on Unsplash

Пока инструменты под наблюдением наезжающего Струве изготавливались в Германии, в России по его же замыслу и плану возводилось здание. Архитектор Александр Брюллов к западу и востоку от его центральной части под круглым куполом (вид всем известен) расположил два больших зала, называемых Меридианными как раз потому, что в них позже и были размещены инструменты, которые наблюдали небо через открывающиеся в стенах и крыше створы, идущие точно с севера на юг. То есть по меридианам.

Теперь западный зал восстановлен и стал частью музея, восточному предстоит после возрождения служить библиотеке. С конца 1970-х залы пустовали, пришли в упадок; в конце 1980-х хотели полностью их уничтожить, чтобы построить здесь двухэтажные помещения (об искажении памятника архитектуры думали мало). Уже пошла общая разборка, вот куда-то и исчез паркет, лиственничная отделка стен, механизмы раздвижения створ и штор, пропали настенные светильники... — дело остановила «разборка» эпохи. Десять лет стояли руины.

Лишь после ужасных происшествий 1996 — 1997-х годов — ограбления музея и пожара в научной библиотеке — весь архитектурно-ландшафтный комплекс Пулковской обсерватории указом президента был включен в Государственный свод особо ценных объектов культурного наследия народов России, и постепенно началось восстановление Меридианных залов.

Они были особенные. Кроме раздвижных створ еще тем, что представляли собой металлические конструкции, обшитые листовым металлом же. И еще — инструменты стояли на уникальных фундаментах, которые стоит показывать экскурсантам. Точность астрономических наблюдений требует абсолютной неподвижности. Поэтому фундаменты строились мощнейшие — в форме усеченной пирамиды, их общая высота достигала восьми метров,а основание было три метра на двеннадцать. Сверху клали гранитные плиты,на них устанавлмвали опоры — для каждого инструмента свои. Ни основные фундаменты, ни эти столбы-опоры не соприкасались с полами на балках, опирающихся на фундаменты отдельные. Чтобы нечаянная вдруг вибрация одного инструмента не сказалась ни на каком другом.

Фундаменты устояли в войну, теперь они тоже реставрированы, и можно считать, что инструменты вернулись буквально на свои родные места. Пассажный инструмент определял одну координату — прямое восхождение называется; вертикальный круг — другую, склонение звезд. Долгими ночами в неотапливаемом помещении астроном неподвижно лежал/полулежал на специальном таком, ни на что не похожем, кресле, регулируемом по высоте, согреваясь своим дыханием и сдерживая его, «считая звезды» в узком створе над собой через трубу, уставленную, скажем, в зенит. Впрочем, при разных ухищрениях Солнце наблюдали и днем. При Струве были люки под крышками; позже створы открывались электроприводами. Сейчас потолок «зашит» (ведь зал уже не «наблюдательный»; стены заложены кирпичом, и отопление проведено), и Сергей Васильевич Толбин мечтает со временем при помощи лазерных систем проецировать на имитацию неба между раскрытых створ изображение звезд. Тогда принцип работы этих инструментов станет наглядным.

Фото Robin Jonathan Deutsch on Unsplash

Сами же инструменты- в обоих смыслах — блестящи. «Золотые», как трубы в оркестре. Но кажутся ювелирными изделиями для Гулливера: мы же привыкли максимум к настольным размерам для вещей такой, все же приблизительно представляемой умом, сложности и точности. Главными в их конструкции были жесткость и взаимная неподвижность всех элементов, общая сбалансированность и симметричность. Вот почему «ось пассажного инструмента была цельной и отлитой из колокольной бронзы за одну плавку, а к центральному кубу крепились две одинаковые массивные конические трубы («конические пушки»). Объектив и окулярная части могли меняться местами, не нарушая равновесия инструмента». Впрочем, здесь придется опустить детали устройства и работы этих прекрасных устройств—все могут, повторю, услышать подробности во время экскурсии. Но нельзя не сказать об их трудовой жизни, славной и непростой.

Итак, главные меридианные инструменты были установлены к открытию обсерватории в 1839 году: один в Восточном зале, два в Западном и еще один — в Южном павильоне (примыкал к главному зданию). После героического восстановления разрушенной боями Пулковской обсерватории они вернулись к работе; а в 1976-м два классических инструмента, о которых сегодня речь, отправились для высокоточных наблюдений Солнца и планет на Горную станцию под Кисловодском — новую астрометрическую базу Пулковской обсерватории.

В марте 1989-го Большой пассажный инструмент Эртеля-Струве и Большой вертикальный круг Эртеля-Струве признаны памятниками истории науки и техники, что дало им защиту государства. В самом начале нового века, после сложнейших 1990-х, их сумел подготовить к переезду и доставить в Пулково нынешний заместитель директора по науке Александр Вячеславович Девяткин, который и заведовал этими инструментами в Кисловодске, и вел наблюдения.

Реставрация, понятно, была непростым делом. Все 160 лет инструменты работали, и никто никогда не смотрел на них как на памятники. В войну эти тончайшие вещи были разобраны и вроде даже просто закопаны, из-за чего что-то где-то погнулось, где-то вмялось, где-то покрылось плесенью. Приспосабливая инструменты для новых и новых задач, в них безжалостно сверлили дырки для проводов. Случались и большие травмы; например, кому-то показалось, что трубы недостаточно жесткие, к ним приварили металлические уголки, пошло окисливание. Часть деталей оказалась утеряна, другая подверглась «модернизации».

К счастью, продолжает рассказ Сергей Васильевич, в Пулково есть настоящий мастер, работающий тут очень давно, — Андрей Владимирович Крюндаль. Несколько лет назад он начал восстанавливать инструменты в самой первой российской обсерватории Музея Ломоносова ( Кунсткамеры), а также вернул к жизни и пулковские раритеты. Пришлось изучить источники, а потом снять лишнее, вернуть конфигурацию, долго подбирать нужную по химическому составу бронзу, чтобы заделать отверстия, снять окислы, шлифовать, полировать... Словом, обращаться с астрономическими инструментами так же, как — не убоюсь сравнения — со скрипками Страдивари.

Фото Nathan Anderson on Unsplash

« Когда смотришь в эти объективы и понимаешь, что в них глядел и Струве, — это, конечно, волнует», - говорит Толбин, и полагаю ,нет интеллигента, который не смог бы астронома понять. Торжественное открытие Западного меридианного зала с установленными инструментами, которые начали свою вторую — музейную, вечную — жизнь, состоялось 19 июня для участников всероссийской астрометрической конференции «Пулково-2009» и гостей. Постепенно здесь возникнет полноценная музейная экспозиция, благо экспонатов хватает—от исторических чертежей до старых фотографий и предметов астрономического быта.

А несколько портретов, заказанных еще самим Струве, уже висят. И мы видим интересные лица искусника Траугота Леберехта Эртеля, братьев Адольфа и Георга Репсольдов... Между прочим, вы помните, что механиков того времени называли художниками?

Года три-четыре назад из Европы приехали в Пулково полсотни человек — из общества любителей старинной астрономической техники, с ними была директор музея Гринвичской обсерватории. Надо полагать, их новый вояж не за горами.

Вам осталось спросить, уважаемые читатели, почему юбилей Пулковской обсерватории отмечается так тихо: нет торжественного заседания в каком-нибудь колонном зале, приветствий и наград, теплых слов с Международной орбитальной станции, фейерверков в августовском небе? Да потому, что праздник перенесли на осень. Но состоится ли он вообще, не очень понятно.

Академия наук пребывает в стадии реформ, вызванных тем, что страна, скажем так, экономит. Это еще глубоко докризисные вещи — двадцать лет Россия, к примеру, не строит крупных телескопов. От советской системы финансирования науки и культуры ушли, к западной не пришли. Страдает, и сильно страдает, в частности, астрономия. Достояние Отечества Пулковская обсерватория, продолжая отбиваться от разных проектов по захвату территории, ждет решения своей участи, работает на мировом уровне и просит правительство вернуть научное миропонимание в школы.