Тайны новогоднего Петербурга

В советское время Новый год, безусловно был самым любимым праздником. Тогда было несколько больших таких «престольных», как бы раньше сказали, праздников. Но Новый год был все-таки самым любимым. Это подтверждается тем, что он пережил все политические потрясения, все изменения, которые случились в нашей стране.

Смотрите: ни 7-е ноября, ни 1-я Мая мы особо не отмечаем. Даже к 8 Марта стало отношение так себе. Не все соглашаются признавать его праздником. Но Новый год остается, безусловно, ценностью коренной, фундаментальной, он для всех без исключения людей является главным праздником в году.

Сегодня мы попытаемся разобраться в его истории. И понять, как так вышло. Потому что сам по себе этот праздник очень молодой. Он даже моложе, чем 8 марта и 7 ноября. И я хотел бы сначала рассказать для тех, кто не застал уже Советский Союз, как советские люди готовились к Новому году.

Подготовка начиналась очень заранее. Как правило, за несколько месяцев. Потому что центральным событием новогодних торжеств было «сидение» за столом. Такой был формат. Он и до сих пор во многих семьях присутствует. Сейчас уже стали часто Новый год и в ресторанах отмечать, и в загородных отелях, и просто выходят люди на улицу встречать праздник. Раньше такого не было практически никогда. То есть всегда бой курантов встречали именно за семейным столом, обязательно непрерывно, часа четыре-пять, а то и весь день, работал телевизор, пока семья готовилась к новогоднему застолью.

Обязательно готовили особый праздничный стол, были особые праздничные блюда, в том числе знаменитый салат оливье, который даже некоторые используют как индекс стоимости продуктов. И, поскольку речь идет о временах товарного дефицита, то очень часто уже за несколько месяцев начинали заготавливать продукты, которые необходимы были на новогоднем застолье - зеленый горошек, майонез, которого не было в провинции, некоторые виды алкогольных напитков. Если кто-то из знакомых ехал в Москву или Ленинград, как, например, у нас, ему непременно снабжали заказами, что привезти.

Я в ту пору жил в очень маленьком поселке на севере. Все уже знали, что какой-то там дядя Вова поедет в Ленинград незадолго до Нового года, надо ему заказать колбасы, растворимого кофе, сгущенку и что-то еще такое, чего у нас не было. То есть подготовка к Новому году была такой фундаментальной акцией, которая занимала чуть ли не полгода до самого праздника. И потом все дружно всей семьей это готовили, садились за стол, ели, пили, сколько влезало, и потом уже после часа ночи выходили на улицу, в том случае, если на улице было какое-то гулянье, потому что на самом деле они не везде происходили.

На новогоднем столу в любимом кинофильме «Ирония судьбе» мы видим классику жанра. Там присутствует практически все, что связано с Новым годом. Советское шампанское, конфеты, и, как вы помните - оливье, селедка под шубой («какая гадость эта ваша заливная рыба»).

Мы воспринимаем новогодний праздник настолько цельно, гармонично, что кажется, что он был всегда, кажется, что ему уже по крайней мере несколько веков. На самом деле все не так, хотя некоторые корни этого праздника действительно очень древние. Для начала давайте разберемся с самим Новым годом. Дело в том, что в наше стране для Нового года это уже третья дата, с которой он отмечается.

В средние века, в раннее средневековье на Руси новый год отмечали 1 марта. Это логично - начало весны, подготовка к весенним полевым работам, новый годовой цикл начинается. С XVI века Новый год стали отмечать 1 сентября, что тоже, в общем-то, логично, потому что заканчивается лето, начинается осень, закончилась уборка урожая, люди свозят все в амбар, начинают подсчитывать запасы, распределять их таким образом, чтобы хватило на долгую и голодную зиму. Тоже, в общем-то, понятно. Можно подъедать излишки.

И потом мы перешли на празднование Нового года 1 января. Это случилось в 1699 году. Ну точнее с 1699-го на 1700-й новый год. Сделано это было, естественно, по указу Петра I - великого реформатора.

В Петербурге, основанном в 1703 году, новогодний праздник начали праздновать с 1704 года, но как правило, это было такое довольно кратковременное действие, очень похожее на все праздники петровских времен. Салют из ружей и из пушек, огненные костры, смоляные бочки... Я бы не сказал, что этот праздник получил широкое распространение в народе. У нас на Руси как раз с 31 декабря на 1 января отмечали Васильев день. По новому стилю это было окончание Филиппова поста, и там были особые блюда, в том числе целиком жареный поросенок. Но сам по себе Новый год как праздник не прижился и до самой середины XX века 1 января был рабочим днем. И 31 декабря был рабочим днем, его, можно сказать, на нашей памяти сделали не рабочим. Почему в "Иронии судьбы..." люди приходят с работы или со службы и начинают строгать салаты? Да потому, что 31 декабря был рабочим днем.

Очень интересная история вышла с елкой, потому что, наверное, именно с этого петровского указа она получила некоторое распространение в российской культуре. Несмотря на то, что и не прижилась в качестве праздничного дерева.

Елкой, начиная с XVIII века, стали отмечать питейные заведения. Если взять словарь частотности российских фамилий, то там, как не странно, очень мало «деревянных» фамилий, но фамилия Ёлкин на первом месте. Это не потому, что люди у нас очень любят елку, елка в славянской мифологии - не очень хорошее дерево. А потому, что елками обозначались трактиры или кабаки.

На старых дореволюционных антиалкогольных плакатах можно увидеть характерную красную вывеску, и на крыше стоит елка. Елка в народном фольклоре означала пьянство. Пойти выпить рюмку называлось - пойти елку поднимать или пойти к Ивану Елкину. И людей, любивших заложить за воротник, называли Елкиными, поэтому фамилия Елкин самая распространённая из «деревянных». А во всем остальном елка исчезла, и причем надолго - до XIX века.

Ее вторичное появление в России было связано с немцами. Елка — отзвук немецкой традиции. Очень интересно получилось, что даже в Германии, в Европе, не знают, когда точно появилась рождественская елка, и почему именно елка стала символом праздника. Видимо, это произошло в начале XVI века.

Традиция получила очень широкое распространение, начиная с XVI века, и ровно двести лет назад, в 1817 году, первая рождественская елка появилась в Москве. В Петербурге она появилась через два года. Это событие было связано с именем Фредерики Луизы Шарлоты Вильгельмины, которую мы больше знаем как Александру Федоровну. Это жена наследника Николая Павловича, который позже стал императором Николаем I, а Александра Федоровна стала императрицей. Она была немкой, родом из Потсдама, традиция была ей близка.
Первую елку она устроила в Москве в своем московском имении. А в 1819 году в Петербурге был устроен рождественский бал для взрослых. Детей на нем не было. В качестве украшения стола Александра Федоровна поставила маленькую елочку. Все на это посмотрели как на экзотическое явление. Как если бы сейчас кто-нибудь поставил агаву какую-нибудь, тропическое растение. А вот в 1827 году прошла первая елка (видите, довольно большой период времени прошел) - Александра Федоровна ее провела для своих племянников, в основном, для детей Михаила Павловича, и тогда же были розданы первые подарки. Ведь до XIX века подарков под елкой не было.

Причем подарки были не от Деда Мороза, не от Санта-Клауса, не от какого-то сверхъестественного персонажа. Подарки дарил человек человеку. Подарки либо лежали под елкой, либо были подвешены на елку, что тоже случалось довольно часто, потому что украшались только детские елки. И тут я должен вам поведать одну удивительную историю. Почему елки получили такое широкое распространение.

Даже в 1830-е годы у Пушкина нет ни одного упоминания о новогодних елках, хотя он был довольно внимательный человек, описывал массу рождественских, праздничных мероприятий. Но не было елок в те времена! И где-то примерно с рубежа 1830-х - 1840-х годов елки вдруг стремительно начинают набирать популярность. Это, видимо, было связано с несколькими причинами. И с тем, что они появились при царском дворе, в высшем обществе, но прежде всего содействовали этому еще и кондитеры, которые в Петербурге тогда уже прочно обосновались.

Понятно, что была и в то время инфляция, но все равно это были страшно большие деньги. Видимо, это и привело к тому, что елки начали стремительно приобретать популярность, и уже к середине 40-х годов XIX века елки становятся достаточно распространенным явлением, и даже начинается своего рода ярмарка тщеславия. То есть елки «слезают» со стола на пол, становятся все больше и больше, и теперь уже в высших домах Петербурга начинают соревноваться: у кого елка больше, у кого гуще. Слава богу, потолки были раньше высокие.

И действительно, тогда ставили дома огромные ели больше десяти метров высотой, украшали их. Причем были такие оригиналы (это же ярмарка тщеславия, напомню!), что часто использовали для украшения елок настоящие драгоценные материи из шелка, златотканые материи, вешали настоящие драгоценности, то есть на верхушку елки вешали настоящие бриллиантовые серьги, бриллиантовые перстни, золотые цепочки. Это были елочные украшения.

Уже к концу 40-х годов XIX века елка настолько прочно вошла в петербургский обиход, что о ней говорили как о само собой разумеющемся. У Достоевского, например, есть произведение "Елка и свадьба". Хотя очень многие писатели, даже в начале 50-х годов XIX века Пыляев, например, писали с таким раздражением о елках, что, мол, молодежь слишком много ими увлекается, скоро все леса вырубят. Примерно, как в наше время наши родители говорили, что мы слишком много ходим на дискотеки...

Наряжать елку было дело взрослых либо старших детей. Потом в сочельник, то есть 24 декабря, обязательно в торжественной обстановке, звонили в какой-то специальный колокольчик, и слуги приглашали детей пройти в гостиную. Торжественно распахивались двухстворчатые двери, и дети вбегали в большой зал и видели огромную сияющую елку. Ее украшали настоящие свечи, либо фонарики. Все блестело, все светилось. Это было потрясающее зрелище.

Я понимаю, что для людей, которые выросли уже с мобильным телефоном в руке, в ярко освещенном мире, подобное, может быть, не выглядит так удивительно. Но для детей, которые жили в XIX веке, это было все равно, если бы мы увидели, например, марсианскую летающую тарелку. Это было очень яркое явление, производившее очень сильное впечатление.

Еще один из факторов, который повлиял на популярность рождественской елки, это — немецкий писатель-романтик Эрнст Теодор Амадей Гофман. Потому что как раз с конца 1830-х годов начали переводить его сказки, и одним из первых на русском языке оказался "Щелкунчик, или Крысиный король". «Щелкун орехов» - назывался первый перевод в 1839-м году. Стала создаваться эта атмосфера тайны, атмосфера путешествия в волшебный мир. Но тогда еще не было многих привычных для нас вещей. В частности, детей не заставляли читать стихи и водить хороводы. Елка вообще чаще всего стояла в углу, вокруг нее нельзя было водить хороводы. Не было никаких Дедов Морозов и Снегурочек, были только родители. Это был семейный праздник.

Первое время даже не приглашали посторонних детей на эту елку. Такая традиция пошла с конца XIX века. И самое интересное происходило потом. Когда дети входили в эту залу, пять минут охали, ахали, переживали и закатывали от радости истерики, а потом подавалась команда и детям разрешали разгромить эту елку полностью. Они роняли ее на пол и начинали натурально обдирать, ощипывать. Срывали с нее все что можно. Ели, запихивали все себе в рот, кололи эти орехи, давились этими пряниками. Все летело по сторонам. Это так и называлось — грабить елку или щипать елку. И под конец эту елочку, которая уже была ни на что не похожа, ее либо отдавали слугам, либо выбрасывали.

Не узнаете?

Это начало всем известного стихотворения "В лесу родилась елочка". На самом деле оно намного длиннее, не такое, как мы привыкли слышать. Потому что между лошадкой мохноногой и зайчиком, который скакал, там есть еще припев. Стихотворение было впервые опубликовано в 1903 году графиней Раисой Кудашевой. Замечательная была такая детская писательница, которая кроме детских стишков, таких довольно слащавых, между нами говоря, ничего не писала в жизни.
Есть очень интересная легенда о том, что в 1940-е годы она пришла в Союз писателей, и Александр Фадеев спросил: «Что вы, мол, бабуля, к нам пришли?». Она отвечает: «Ну я в жизни написала, по сути дела, одно стихотворение». «Нет, мы детских поэтов не берем». «В лесу родилась елочка». «А да, да, конечно». И ее приняли в Союз писателей.
Конечно, это не более чем байка, но, я думаю, эти стихотворение не было бы таким популярным, если бы через два года после его публикации не появилась музыка к нему. И очень интересно, что музыку эту написал любитель — Леонид Карловича Бекман, биолог, по профессии агроном. Он даже не знал нотной грамоты. У него родилась маленькая дочка, и однажды старшая дочь попросила как-то ее развлечь. Она читала стихи, он сидел за фортепьяно, и буквально подобрал эту известную всем мелодию "В лесу родилась елочка», а потом попросил свою жену, чтобы она переложила ее на ноты...

У многих народов - германцев, скандинавов, славян - рождественская обрядность заключалась в том, чтобы как можно больше накопить еды, как можно больше наварить пива, запасти дров и затащить все это к себе домой, закрыть дверь на лопату, и сидеть у огня пока все не будет съедено и выпито. Вообще не выходить на улицу, не открывать никому двери ни в коем случае, не пускать чужих на порог. Это было связано как раз с тем, что в дни зимнего солнцестояния очень много всяких нехороших существ и явлений бродит по земле.

Поэтому, колядующих, например, никогда не запускали в избу. Им подавали подарки чаще всего даже не через порог, а обычно через маленькое окошко в сенях. Боялись запускать посторонних в избу. И с этим же связаны традиции переодевания; чернили себе лицо сажей, приделывали бараньи рога, одевались в шубы, вывернутые наизнанку. Это чтобы показать нечисти, что она уже здесь есть. Мол, можно не заходить, все уже испорчено до вас. И эти традиции на удивление похожи у всех народов. Понятно почему: в глубокой древности все жили по солнцу, по солнечному календарю…

А в городах рождественская елка прижилась. Особенно в Петербурге. Там даже в бедных семьях ставили елку и всегда страдали от того, что нечего на нее повесить. На первое января 1918 года вышла книжка, которая называлась "Сборник «Елка». Книжка для маленьких детей»". Ее составили Александр Бенуа и Корней Чуковский, а опубликованы были произведения Валерия Брюсова, Максима Горького, Владислава Ходасевича, Саши Черного...

Представляете, только-только произошла революция, и тут выходит такой сборник. Он совершенно аполитичный. Абсолютно нет никакого упоминания ни о каких революциях, ни о каких потрясениях. Это вот такие интересные рассказы про елки, про всякие житейские ситуации, которые случались. Совершенно такая дореволюционная книга.

Ну а потом произошло следующее. Во-первых, в феврале 1918 года поменялся календарь, и Рождество с Новым Годом «поменялись местами». Во-вторых, хотя и не сразу, примерно с середины 1920-х годов, началась борьба с елкой. Кстати, при Ленине такого не было. Как ни странно, Владимир Ильич Ленин любил Рождество. Есть воспоминание, как они в Шушенском вместе с Надеждой Константиновной очень мило его отмечали вместе с политическими ссыльными. И есть известная история, когда Ленина в Москве в 1919 году ограбили: шайка бандитов остановила на улице его машину, обобрали чуть ли не до нитки. Ленин был с шофером и с охранником, они как раз ехали к детям на елку. Это было 6 января…

А потом, уже после смерти Ленина, елка «попала под раздачу», поскольку ассоциировалась с Рождеством. Советская власть очень серьезно боролась с религиозной обрядностью со всеми ее религиозными праздниками. И поэтому елка была объявлена буржуазным пережитком. В первые послереволюционные годы ее пытались заменить комсомольской елкой. Было такое явление как комсвятки, то есть комсомольские святки, когда нужно было собираться партийной молодежи и читать политинформацию про текущий момент мировой революции и тому подобное.

Не очень, видимо, хорошо проходили эти комсвятки, потому что люди продолжали праздновать, отмечать Рождество и ставить елку у себя в домах. Через некоторое время, после 1926 года с елками уже стали бороться очень серьезно, вплоть до того, что специальные патрули вроде добровольных дружин заглядывали в окна, не стоит ли где елка, и обитатели тех квартир, где она стояла, могли очень серьезно за это поплатиться.

Борьба с елкой стала частью борьбы с религиозными праздниками. Но все изменилось в 1935 году. Существует такой исторический анекдот, что товарищ Павел Постышев, такой среднего звена партийный функционер, как-то ехал на машине со Сталиным и сказал: «А почему мы, Иосиф Виссарионович, не празднуем елку?». И Иосиф Виссарионович ответил: «Действительно, а почему мы не празднуем елку? Такая хорошая штука». И 28 декабря 1935 года в газете "Правда" появилась небольшая заметка Постышева под названием «Давайте организуем к Новому году детям хорошую елку!».

Буквально уже на следующий день во всех крупных городах открылись елочные базары. Я думаю, это самая быстрая организация мероприятия, которая в нашей стране когда-либо происходила. Так что в 1936 году елка была реабилитирована. А в 1937 году она уже была вполне официально включена во все мероприятия, в том числе и у нас в том году в Аничковом дворце была проведена пионерская елка, которая до сих пор там проводится.
Со временем новогодняя елка стала важнейшей частью советской обрядности. И к концу советской власти сложились классические составляющие праздника: Дедушка Мороз в тулупе с огромной бородой, его внучка Снегурочка - молодая девочка. Очень часто в советское время присутствовал такой персонаж, как Новый год. Обычно его изображал маленький мальчик, и у него была обязательно лента с цифрами.

Сложилась сама традиция празднования елки, снова возродились костюмированные балы. Что очень интересно, в свое время елка вытеснила святки. То есть как раз тогда, когда в 40-е годы XIX века появились елки, они во многом вытеснили святки. Святки еще держались в деревнях до начала XX века. А в городе уже царила уже европейская мода на елки. Там уже не было карнавалов как таковых. В советское время снова возродились карнавалы, но уже как детские представления. Во времена же Пушкина карнавалы проводились для взрослых.

Помню себя в конце 1970-х годов, когда мне было лет десять. Мы очень не любили эти костюмированные представления, потому что, когда тебе уже десять лет, ты вроде как взрослый, а на тебя надевают какой-то дурацкий костюм. Но приходилось, потому что таковы были правила игры. И там всегда существовал ритуал. Дети собираются, появляется Снегурочка. Деда Мороза нет, нам нужно позвать Деда Мороза, иногда выполнив перед этим какие-то несложные упражнения. Потом приходит Дедушка Мороз - глуховатый и немного со странностями.

Он требует от детей странные вещи, но когда ты их выполняешь, он командует, загорается елочка и начинается раздача подарков. Она тоже была частью именно советского ритуала, в частности, потому что там были мандарины. Их можно было поесть один раз в году – на Новый год. Если вам очень повезет, то вы могли получить два мандарина. Если, например, вы могли пойти на одну елку, а потом на вторую елку, то вы могли получить два мандарина. Давали такие бумажные пакеты, там были конфеты, иногда шоколадка, яблоки не всегда были, а мандарины были всегда, и причем марокканские. Мальчишки отрывали у них черные такие ромбики с надписью Maroc и клеили их себе на нос или на лоб. Мы считали, что там написало Мороз, но с ошибкой.

Теперь давайте поговорим еще об одной важной составляющей праздника - про Дедушку Мороза. Он, хотя и главный персонаж праздника, он на этом празднике появился самый последний. То есть он самый молодой из всего участников, в которое, кроме него, входили Снегурочка и елка.

Прообраз Деда Мороза - святой Николай. Но существовал еще такой персонаж, который в разных странах назывался по-разному. К примеру, на Британских островах его называли Сэр Рождество. Он появился в средние века и, видимо, его культ имеет отношение к каким-то древним германским культам. Персонаж этот был весьма неприятный, потому что его основным инструментом была розга или пучок розог. Он наказывал непослушных детей. Он мог иногда вознаградить как-то детей благопристойных и послушных, но чаще всего его основной задачей было наказывать шалунов.

В свое время компания «Кока-Кола» приложила огромные усилия для популяризации Санты. Они еще в 10-е годы XX века избрали Санта-Клауса своим главным персонажем и начали усиленно тиражировать его образ, который не был до этого суперпопулярным персонажем.

В сказке про Морозко, которую мы знаем в нескольких литературных переработках, есть сюжет с наказанием нерадивой гости и награждением добропорядочной и хорошей девушки. Но вполне возможно, что это уже влияние европейского фольклора, поскольку сказка была записана во второй половине XIX века.

Изображения первых Дедов Морозов, которые появились в нашей стране, были связаны со Снегурочкой. Они совершенно не похожи на нашего теперешнего деда Мороза, ну кроме бороды. Он не по-зимнему одет, потому что дело происходит весной. И ничего такого дедоморозовского у него ни в руках, ни на голове, нигде. И белый он бывает и красный.

В начале XX века на открытках такого персонажа, как Дед Мороз, не было. На предреволюционных елках Снегурочка уже была, немного в другой роли, а Деда Мороза не было. Классический советский Дед Мороз появляется в 1935 году, с возвращением елки. Он обретает знакомый нам вид: длинная шуба, воротник шалью, шапка-боярка. На предыдущих открытках ничего подобного не было. Даже когда Дед Мороз летит в космос, как открытках 1960-х годов, то все равно у него есть тулуп длинный и такая характерная шапка. Интересный Дед Мороз с агитационного плаката времен Великой Отечественной войны. В тельняшке. И шапка у него тоже военная, краснофлотская. Помогает громить фашистов…

Одним словом, получается, что Дед Мороз по своему рождению - самый младший из всех новогодних персонажей, и Снегурочка как раз годится ему в бабушки, по крайней мере в матери, но уж точно никак не во внучки.
Откуда же взялась Снегурочка? В 1874 году драматург Александр Островский создает пьесу «Снегурочка», вдохновленный сказкой «Снегурушка», которая была в сборнике сказок Афанасьева, изданном в 1869 году. Пьеса провалилась. Не вызвала интереса публики. И композитор Римский-Корсаков, который ее прочитал в печатном виде, загорается этой идеей, пишет оперу, в которой хотел отразить как раз воззрение наших предков древних славян на природные силы. Это была эпоха второго увлечения национальным романтизмом, когда все славянское было в большой моде.

В 1882 году, опера «Снегурочка» вышла, она стала пользоваться потрясающей популярностью. Первой исполнительницей роли Снегурочки стала знаменитая актриса Мария Савина.

С тех пор Снегурочка начинает присутствовать как персонаж. Она не играет активно роли в новогодних действах. Она никак не участвует во всей этой возне вокруг елки. Она, как правило, присутствует в виде игрушек, картонных, либо чуть позже из папье-маше и стеклянных. Это девушка такого зрелого возраста, девушка-невеста. В советское время она претерпевает довольно сильную трансформацию и превращается сначала в очень маленькую девочку, внучку Деда Мороза, которой примерно 10-15 лет. А потом она становится более взрослой.

Снегурочка служит как бы посредником между волшебным миром и миром людей. Почему всегда дети сначала общаются со Снегурочкой, а потом появляется уже «тяжелая артиллерия» в виде Дела Мороза. Он немножко не от мира сего. Он такой чудаковатый, если не сказать сильнее. И поэтому Снегурочка служит посредником между детьми и самым главным новогодним волшебником.

На самом деле, эта тема была совершенно не проработана всю советскую эпоху, несмотря на то, что это были самые популярные персонажи в нашей стране. И только в наше время ее стали разрабатывать – коммерчески, естественно. Существует вотчина Дела Мороза в Великом Устюге. Это успешный коммерческий проект, который появился на свет благодаря мэру Москвы Юрию Лужкову. Хотя на самом деле за несколько лет до этого уже были предприняты попытки открыть другие резиденции Деда Мороза: они появились в Мурманской области, в Архангельске. Но поскольку там не было такой мощной информационной подпитки, то они остались очень маленькими локальными брендами и потихонечку заглохли.

Сегодня все знают, что вотчина Деда Мороза - Великий Устюг. Там бывает больше 30 тысячи туристов в год, что значительно превышает население самого города Великий Устюг. Когда люди из других краев посмотрели на это прекрасное коммерческое благолепие, у нас появилась родина Снегурочки в Костроме, в Костромской области. И вслед за этим стали возникать другие обиталища фольклорных персонажей. В том числе лет, наверное, пять назад появилась дочка Деда Мороза. Ее место жительства обнаружилось в крохотном городке Яренске на границе Архангельской области и Республики Коми, на самом востоке Архангелогородчины. Это такая глухомань, оттуда три года скачи, никуда не доскачешь. И там тем не менее родился этот бренд.

Местная легенда гласит, что в ночь с 21 на 22 декабря 1882 года была сильная метель, и в деревне Сибирь Яренского уезда у Деда Мороза и Матушки Метелицы родилась Зимушка-Зима. Вот она - давно скрывавшаяся дочь Деда Мороза. Так вот и складывается худо-бедно какое-то генеалогическое древо. Непонятно, правда, кто такая эта Матушка Метелица. Потому что это европейский персонаж на самом деле. Но все равно это же не дает ответа на самый главный вопрос: кто отец Снегурочки? Я думаю, что здесь еще есть над чем поработать нашим фольклористам. Хотя должен сказать, что недалеко от Яренска есть другой персонаж, который «живет» в Архангельске и считается там местным брендом.

А еще символами Рождества и Нового года были... трубочисты. Здесь давняя история. В глубокой-глубокой древности существовало бережное, трепетное отношение к огню, он должен был гореть постоянно в доме. Если он погасал, то нельзя было разводить заново - нужно было пойти к соседям и взять оттуда огонь. Потому что в деревне огонь разводился раз и навсегда, грубо говоря. И видимо именно с этим было связано то, что брали полено, его поджигали, дожигали, немножечко оставляли на следующих год, и целый год этот уголек хранился где-то в каком-то почетном месте. Видимо трубочисты как новогодний символ как раз и связаны с этим угольком.
Свиньи тоже неспроста изображались на рождественских открытках. Это древняя германская традиция. Там к свиньям относились очень хорошо. Слово свинья ни в коем случае не было ругательством, наоборот. И у скандинавов еще в языческие времена был праздник Йоль. Обязательно готовили жирную свинину, ели ее руками, рвали, потом жирные руки вытирали об столбы, об углы домов и о соседей. Считалось высшим пожеланием удачи: если ты об кого-то вытрешь жирные, испачканные свиным салом руки, то ты желаешь ему блага тем самым. Так что свиньи - это вполне себе рождественские животные. Ну и, кстати говоря, у нас долгое время был этот цареградский поросенок. На День святого Василия Кесарийского запекали целиком поросенка. По крайней мере те, кто мог себе это позволить.

Еще одна интересная вещь, которая тоже связана с обрядовой едой... Сочельник - почему он так называется? Есть особое блюдо, которое называется сочиво, это каша из цельных зерен, потом уже в нее стали добавлять всякие цукаты, сладости. Это символ множественности. Потому что когда начинается Новый год, вы приносите в жертву то, чего много. Зерен много, бобов у некоторых народов тоже много. И тем самым вы желаете сами себе умножения собственного богатства, чтобы ваши закрома всегда были полны.

Кроме того, для рождественских столов почти везде существовала традиция, которую мне довелось еще застать, когда в обычное блюдо прятали что-нибудь необычное. Например, британцы брали боб и запекали его в рождественском пироге. Когда его разрезали на части, тот человек, которому попадался этот боб, назывался бобовый король, он пользовался почетом на протяжении всего года.

Я застал, например, традицию, когда мы в семье (у меня бабушка родом из Сибири) перед Новым годом вручную лепили пельмени и обязательно в один из них клали что-то особенное, набивали его острым перцем, или что-нибудь такое. До закладывания двухкопеечных монет мы не дошли, потому что кто-нибудь сломал бы зуб, а некоторые закладывали и монетки в пирожки и пельмени - тоже была традиция. Это по сути дела была одна из разновидностей гадания, святочные гадания. Чтобы определить, кто из вас будет в этом году более удачливым.
Таким образом, с персонажами, которые «обслуживают» нас на елке, все более-менее понятно. И еще одна вещь, которая сильно связана с Новым годом, это, конечно же, рождественская или новогодняя открытка. Это тоже на самом деле не такая уж древняя штука. Широкое распространение новогодние открытки получили только в самом начале XX века. В Советском Союзе они были тоже очень и очень популярны.

Существовала даже особая разновидность хенд-мейда - изготовление новогодних украшений из открыток. То есть брали старые открытки и вырезали их в виде кружков. Потом эти кружки методом взаимного «втыкивания» сворачивали в такие шары. Понятно, почему: хорошие украшения сложно было купить. Кстати говоря, и в Советском Союзе держалась эта традиция самодельных украшений для елки тоже очень долго.

Теперь – про историю рождественской открытки. Нужно сказать, что рождественская открытка и просто открытка - это две разные вещи, которые появились в разное время. С обычной открыткой все понятно: она появилась в Германии в 1880-е годы. Это был гибрид письма и телеграммы. Ее даже первое время называли письмо-телеграмма. Идет медленно, а слов мало. Взяла все самое худшее от письма и телеграммы. А рождественская открытка появилась несколько раньше, в 1860-е годы, в Британии, и она связана с именем Генри Коула. И что самое потрясающее, это что у нас сохранился портрет этого человека и его семьи, потому что первая рождественская открытка - это и есть портрет его семьи.

Коул был известным деятелем Викторианской эпохи в Англии, занимался он, в частности тем, что сейчас называется индастриал-дизайном. Он придумал классический вид заварочного английского чайника. Он вообще очень много занимался поддержкой и развитием промышленности. Начал устраивать одним из первых большие промышленные выставки на Британских островах. Естественно, у него по службе было огромное количество связей. И, соответственно, на Рождество ему нужно было нанести огромное количество визитов. Правила этикета особенно для человека, приближенного к королевскому двору, требовали нанесения визитов и оставление визитных карточек. Это тогда уже вошло в моду.

Генри Коул устал уже писать эти письма, потому что ему надо было написать несколько тысяч писем. И придумал совершенно гениальный ход: он заказал художнику портрет своей семьи, сидящей за праздничным рождественским столом. И эти открытки были отпечатаны тиражом две тысячи экземпляров. Он их стал просто подписывать и рассылать. Открытки произвели фурор. Как вы думаете, почему?

На самом деле, они произвели в обществе страшное возмущение, поскольку они были на грани эпатажа. На изображении - маленькая девочка пьет вино. Рядом сидят ее родители, а ее тетя дает ей отпить из своего бокала вино. А ведь в Англии - викторианская эпоха: все очень чопорно, по струночке все ходили. Никаких даже намеков на нарушение правил нельзя было даже и представить. То есть то, что было на этой открытке, - почти неприличная картинка, грубо говоря, для той эпохи. И это страшно привлекло внимание к открыткам и сделало их страшно популярными. Через несколько лет их стали печатать гораздо большими тиражами.

Коул это использовал. Он допечатал еще тираж, начал продавать по шиллингу за штуку. Это большие деньги были для Британской империи. И он сделал неплохой бизнес, в общем, на этом. Возможно, он старался таким образом способствовать развитию почты, потому что он имел отношение к развитию почтовой системы Британской империи. Он придумал стандартную марку "Черный пенни" – это была первая марка в мире с фиксированной ценой. До этого за каждое письмо платили по отдельности. И, возможно, он начал заниматься рождественскими открытками отчасти еще и по политическим мотивам, поскольку в Британии в то время Новый год воспринимался в немалой степени как немецкий праздник. Королева Виктория тоже была немножечко немкой. Только-только стала появляться рождественская елка, возможно, он хотел каким-то образом ее поддержать.

Одним словом, вот так возникла первая рождественская открытка. Они стали распространяться по всему миру. Очень быстро появились и в России. В 1880-е годы сначала, в основном, ходили открытки, которые печатали за границей. В первую очередь, конечно, в Германии, потом появилась и отечественная открыточная школа. И многие наши великие художники рубежа XIX - XX веков - Билибин, Бакст, Маковский - приложили руку к рождественским открыткам.

Как только появилась фотография в широком обороте, так тоже стали появляться фотографические открытки. Немцы любили такую слащавую тематику рождественских открыток - с ангелочками, с пухлыми кудрявыми детьми. Англичане делали больше открытки с народными традициями. Вот как раз омела, венки, все прочее.
Очень интересная тема - технические новинки. Почему-то их особенно часто изображали именно на новогодних открытках. Причем не на рождественских, а именно новогодних. На рождественских открытках мы видим очень патриархальные сюжеты: крестьянский быт, дети, а на новогодних открытках - очень много техники. Паровоз, автомобиль и даже буера - замечательные сани для катания по льду.

Почему так? Понятное дело, Новый год - это всегда что-то новое. А рубеж XIX – XX веков был эпохой расцвета научно-технической мысли. И поэтому все достижения отображались в том числе и на новогодних открытках…