Когда мы вступили в предместья Берлина, начались тяжелые уличные бои за каждый дом, каждый квартал. Чем ближе приближались к центру столицы рейха, тем яростнее становилось сопротивление врага.
На ближних подступах к Рейхстагу у меня вышел из строя заряжающий. Получил ранение в ногу. Отойти от орудий никому нельзя — ведем огонь. Бедняга истекает кровью, а санитаров вблизи нет. Вижу — из дома, возле которого мы развернули боевую позицию, выбежали две немки, подхватили раненого и утащили в подворотню. Санинструктор потом рассказал, что перевязка была сделана умело и своевременно. Кто такие? Почему помогли солдату враждебной армии, рискуя своей жизнью? Выяснять времени не было.
Война для нас закончилась 2 мая, когда накануне ночью капитулировали последние группы противника. Нам дали отдохнуть, разместив в бывших кавалерийских казармах на Фридрихштрассе. На другой день я взял велосипед и поехал знакомиться с Берлином.
Город оживал. Стали встречаться немецкие военные, но без оружия. Они шли на сборные пункты. Останавливались возле наших бойцов, просили закурить. Обменивались репликами. И не чувствовалось в этих встречах никакой неприязни. Как будто еще вчера не были мы смертельными врагами…
8 мая стали готовиться к салюту Победы. Когда он грянул, такая поднялась канонада, что вздрогнул Берлин. За салютом последовал первый парад Победы. Теперь уже грохотали не стволы артиллерии, а медь духовых оркестров. У нас оркестра не было — мы шагали под задорную русскую народную песню «Во кузнице…». Во всю глотку уточняя, в каком месте «рассукин сын таракан проел Дуне сарафан».
А потом был общеполковой банкет. С блеском хрусталя и фарфора. Со всякой снедью и напитками. Рассаживались, выбирая места ближе к своим. Переговаривались, поглядывая на полковое начальство — кто первое слово скажет? Как зал вдруг замер.
Я оглянулся. Вижу: на столе стоит — сапоги на белой скатерти — один из рядовых бомбардиров. В поднятой руке — бокал. Вот с такой трибуны в торжественной тишине первый тост произнес не старший по чину, а по праву массового героизма в завершившейся Великой Отечественной войне — СОЛДАТ.
Генрих ДВИНСКИХ, артиллерист, командир огневого взвода 328‑го пушечного артполка 413‑й артбригады 150‑й Идрицкой стрелковой дивизии